Дверь с той стороны [Сборник] - Страница 72

— Я в курсе: вижу по приборам…

— Почему же ничего не подсказал? Может…

— Нечего было говорить. Ты все делал правильно.

— Можем рискнуть, но тогда нас раздавит. Или нет?

— Можешь не сомневаться: я прикидывал. Если бы можно было еще нажать, я тебе сказал бы. Не знаю, как ты, а я дал бы сейчас на всю железку. Не люблю долго ждать.

— Ты?

— А что, непохоже? Просто хочется напоследок, послушать, как поют мои моторчики.

— Они выдержат?

— Да, вполне.

— Хочешь подняться ко мне?

Рудик помедлил.

— Вообще покидать пост не положено. Но для такого случая…

Он появился в центральном посту минуты через две. Долго смотрел на экран.

— Красиво. По приборам — не так. А какая она без фильтров? Летал-летал, а звезд почти не видел: вблизи — никогда. Жаль.

— Без фильтров желтая. Как мед.

— Красиво. Подонок этот Нарев. И мы с тобой.

— Да. Но теперь — что уж. Ты готов?

Рудик замкнул систему кресла.

— Давай.

Штурман включил двигатели.

Корабль несся к светилу.

— А вдруг можно что-то придумать?

— Не вижу, штурман, да ты не бойся. Что было возможно, то сделано. А от невезения нет лекарства.

Луговой знал, что инженер говорит искренне: он не умел утешать, не будучи уверен сам.

— Добавим еще?

— Давай. Но так, чтобы можно было глядеть и разговаривать.

— Я думал — наоборот, чтобы в голове помутилось и ничего уже не соображать…

— Брось. Не солидно.

— Будь по-твоему, — сказал Луговой.

Они помолчали. Потом Рудик сказал:

— С таким ускорением двигатель все равно полетит часа через полтора. Ничего не теряем.

— Не все ли равно?

— Я просто так. А красиво будет, наверное. Жаль, что никто не увидит со стороны.

— А, фиг с ними, — сказал штурман. — Не увидят — ничего не потеряют. Мне было бы жутко. Не люблю кремации.

— Хороший корабль, — сказал Рудик.

— Машина хоть куда.

— И батареи дотерпели до конца.

Сирены снова изменили тональность. Излучение прорвалось в третью палубу.

— Другой давно уже был бы насквозь.

— Давно-о. А этот еще разгоняется…

Оба одновременно взглянули на интегратор.

— Хорошая скорость.

— Выскочили бы мы подальше, — сказал штурман, Успели бы отвернуть. Но — что поделаешь. В этом мы не вольны.

— Теория вероятности, — сказал инженер. — Если все время везет, то рано или поздно должно крупно не повезти.

Светило заняло уже больше половины экрана. Инженер перегнулся со своего места, — раньше там сидел штурман, — И выключил сирены.

— Мешают говорить.

— Молодец. А я и не подумал.

— Теперь все равно.

— Хорошо тянут моторы.

— Да.

Они умолкли, прислушиваясь к новому звуку: словно где-то кипела под высоким давлением вода.

— Нос, — сказал инженер. — Микровзрывы.

— Через час будем в зоне короны. Заполыхаем со всех сторон.

— Я же говорю — выйдет красиво.

Они сидели, не глядя, друг на друга, но ощущая присутствие другого всем своим существом.

— У тебя нет никакой музыки под руками?

— Нет. Знаешь, Рудик?

— Что?

— Я тебя люблю.

— И я. Ну, ладно. Давай споем?

— Это хорошо. Давай.

Они запели — негромко, теперь сирены не мешали. Далеко внизу шумели двигатели. После второго куплета инженер сказал:

— Третьего не хватает. Разбудим?

— Как? Я уж думал. Он отключен. И кокона не открыть.

— Все равно. Настоящий капитан не может не проснуться, когда корабль гибнет.

— Он пришел бы.

— Как же он придет, когда идем с ускорением? Ну-ка выключи на время…

Капитан ворвался в пост, на ходу затягивая замки на куртке. Он взглянул на экран, на людей. Все понял.

— Дураки, — сказал он. — Дерьмо!

— Ладно, — буркнул штурман. — Теперь уже не стоит.

Капитан Устюг знал, что всегда стоит. Он на миг прикрыл глаза. Потом обвел взглядом приборы.

— Инженер, почему не на своем месте? Мигом! — И скомандовал: — Всю тягу, сколько есть!

Светило закрывало весь экран.

Капитан увеличил тягу до предела. Скорость стремительно росла.

Машина мчалась к пылающей звезде. Луговой сначала глядел, не понимая, потом закрыл глаза: ослаб, передав ответственность, да и звезда была ужасна. Капитан напряженно смотрел на интегратор.

— Обшивка начинает протекать, — предупредил Рудик уже из своего поста.

— Уже недолго.

— Ты что придумал?

— Неясно? Специалист! Как с энергией?

— Норма.

— Заряд батарей?

— Приняли до полного.

Вода клокотала уже совсем рядом — клокотала и шипела, точно обрушиваясь на раскаленные камни.

— Батареи! — крикнул капитан.

— Есть батареи!

— Даю!

Он почувствовал, как дрожь прошла по кораблю.

— Полную!

Светило было уже не рядом — оно было со всех сторон.

Капитан крикнул:

— Все шесть разом! Иначе не успеть…

Грохот. Лязг. Скрип металла. Пламя за бортами. Клочья пламени мешаются с клочьями тьмы. Стремительно растет температура. Сейчас не до нее: некогда. Сработают ли батареи? Ослабленные, поношенные…

Клочья вихрились на экранах. Потом наступила тишина. Погасли угрожающе мерцавшие табло.

За бортом, судя по экранам, была черная глубина. Капитан вгляделся в нее и почувствовал, как начинает кружиться голова.

— Рудик… — вяло позвал он.

— Тут. — Ответ пришел не сразу.

— Выскочили…

— Батареям плохо. Секунды, может быть, минуты им жить.

Головокружения как не бывало. Батареи сдадут — значит корабль снова вынырнет в нормальном пространстве. А там — звезда. Тут, в сопространстве, ее нет. Но стоит выскочить обратно…